Анна
Баулова даже представить не могла, что ей придется бежать из родного Зугрэса
Автобус
остановился на блокпосту, и его окружили люди с оружием. Боевик с автоматом
зашел в салон, чтобы проверить документы у пассажиров. Вдруг на его лице
появилась странная улыбка, через мгновение он вышел из автобуса и крикнул
своему товарищу:
-
Да тут бабки одни, что их проверять, пусть проезжают.
И,
правда, в этом автобусе ехали одни пенсионерки. Среди них 85-летняя Анна
Баулова с дочерью Ниной Белой. Нина Петровна специально приехала в город Зугрэс
Донецкой области, чтобы забрать мать в Днепропетровск. Теперь они были на
полпути, позади осталось самое страшное: танки, окопы, вооруженные люди в
бронежилетах. Им ничего не стоило расстрелять автобус со стариками, но, к
счастью, все обошлось… Анна Егоровна, как и прежде, почему-то продолжала
молчать.
В
городе Зугрэс две теплоэлектростанции. Эти стратегические объекты охраняются с
особой тщательностью. Много блокпостов и боеприпасов, солдаты на каждом шагу.
Анна Егоровна не отличала одних от других, все парни ей казались одинаковыми.
Всех жалко, молодыми ведь умирают.
-
Когда у нас в городе начались бои, в каждом дворе горсовет провел инструктаж
для населения, - рассказывает Анна Баулова. – Рекомендовали на улицу выходить
только по большой необходимости, спать подальше от окон. Оборудовать подвалы и прятаться туда во время
бомбежек.
Анна
Егоровна вместе с подругой Валентиной убрали хлам из подвала своей двухэтажки.
Постелили там матрацы, поставили свечи, принесли спички, воду, продукты с
длительным сроком хранения.
-
Я хорошо помню Великую Отечественную войну, - говорит женщина. – Мы тогда тоже
так прятались. Только вот почему-то страха меньше было. Наверное, потому что
молодость. А теперь, как только слышала выстрелы, все за сердце хваталась. И лекарств не
купишь, на улице опасно.
Знакомые
Анны Егоровны покинули Зугрэс, уехали кто куда. Вскоре старушка осталась совсем
одна. Из друзей только подруга Валентина и ее муж Петр остались. Пенсионеры,
закаленные Великой Отечественной, решили переждать. Они продолжали прятаться в
подвале от снарядов и там, чтобы отвлечься, вполголоса пели военные песни. А в
один из дней осознали, что нет конца этому аду. Хватит на их век и одной войны.
-
Я сказала Валентине, что позвоню дочке в Днепропетровск. Она заберет нас, -
вспоминает Анна Егоровна. – Мы собрали только самое необходимое.
Наступило
перемирие, и Нина Петровна в то же день приехала за матерью. В Днепропетровск планировали
отправиться на следующее утро.
-
Моя Валя перед дорогой очень нервничала. Просто места себе не находила, -
рассказывает Анна Егоровна. – Переживала, что с квартирой будет, плакала. Я
успокаивала, мол, нужно думать о себе, а не об имуществе.
Утром
позвонил Петр и сказал, что у Валентины случился обширный инсульт.
-
Ее парализовало. Наверное, она больше не осознавала, где находится, что вокруг стреляют.
В глазах больше не было страха, они ничего не выражали, - продолжает пенсионерка.
– У меня душа болела за обоих. Это было больше, чем боль. А потом сработала
защитная реакция – мои эмоции на какое-то время выключились.
Анна
Егоровна всю дорогу молчала. Ей казалось, что все это происходит не с ней. Так
было проще воспринимать реальность. Очнулась, когда дочь ласково взяла ее
ладонь в свои:
-
Мам, подъезжаем к Днепропетровску. Ты в безопасности, тебе понравятся и город,
и люди. Пора начать новую жизнь.
Глаза
Анны Егоровны наполнились слезами. Но она сдержала их и, улыбнувшись дочери,
сказала:
-
Да, дорогая. Пора!